Потом он меня начал разочаровывать - и как художник, когда начал писать свое "Красное колесо", и своими выступлениями и идеями. Когда он оказался на Западе, я увидел, что он не такой демократ, каким казался, а я очень ценю свободу и демократию. И высказывания, что у России есть свой особенный путь, не внушали доверия. Его выступления по национальному вопросу и по поводу того, как нам обустроить Россию, его книга "Двести лет вместе" - все это мне чуждо, если не сказать больше.

Возникла легенда, что он в одиночку боролся с советской властью и в одиночку ее победил. Это было сильное романтическое преувеличение. Роль Солженицына была высока, но он больше других был защищен. В одиночку боролись тогда еще никому не известные Владимир Буковский, Андрей Амальрик, погибший в тюрьме Анатолий Марченко. Но их судьбы не так волновали людей, как судьба Солженицына. Я сам помню, когда над ним нависали тучи, не вру, я боялся за него больше, чем за себя.

На какое-то время вокруг него сложилась такая атмосфера, что все изрекаемое им бесспорно, каждого, кто пытался в чем-то с ним не согласиться, могли спросить: а кто ты такой? Обыкновенная критика произведений или взглядов воспринималась как покушение на святыню. На самом деле он был личностью крупной, одержимой, отнюдь небезгрешной - в общем, был он не сверх-, а просто человеком. Но человеком, который оказал заметное влияние на историю.
..............................

М-да. Зависть, как мы видим, доводит до умопомрачения. И таланту не способствует.