Все родственники моей матери, её родители, браться, сёстры, оказавшиеся к началу войны вне Советского Союза, погибли. Как правило, пропадали, и некому было даже точно узнать, где и когда. Так же пропал и мой дядя Леон, в честь которого я назван. Он жил воФранции.
Мать из Бреста. После 39-го года, после раздела Польши, её семья оказалась в СССР, и мать уехала учиться в Минск. Откуда и бежала под бомбами дальше, в эвакуацию, и потом назад в Москву учиться на врача, и потом на Сахалин, где и встретилась с моим отцом (его часть перебросили на японский фронт, да пока он ехал, война закончилась).
В моём поколении норма - это когда отцы воевали. Я помню, как к отцу приезжали однополчане, и как они разговаривали... Я жил в городе, в котором всё еврейское население было дважды уничтожено, и в детстве мы играли гильзами, которые находили в земле и в посадках - их там было немерено.
